Одним из самых популярных аргументов критиков криптовалют является то, что цифровые деньги якобы ничем не обеспечены. Конечно, если даже не слишком сильно углубиться в историю и структуру финансовой системы, можно разобраться, что и простые деньги уже давно не привязаны к драгметаллам или каким-то прочим активам за исключением всем известной «резервной валюты», но это уже тема для отдельной статьи. Эксперт по цифровым валютам и сооснователь Bitcoin Argentina Франко Амати опубликовал статью под названием Why Bitcoin Is Better Off without a “Gold Standard”, мы предлагаем ее частичный перевод и некоторые мысли на эту тему.
В истории денежного обращения был период, когда денежные знаки были подкреплены физическим благом (драгоценными металлами). Это было великолепным способом обращения для физического металла (золото или серебро) через банки, различные финансовые пункты обмена или другие подобные учреждения.
В 1944 году на Бреттон-Вудской конференции было установлено, что каждая унция золота привязывается к 35 долларам США. Данный фиксированный курс начал стремительно меняться в начале 1960-х годов и окончательно растворился после Вьетнамской войны, когда президент США Ричард Никсон публично объявил в 1971 году об уходе от золотого стандарта.
Так мы подошли к современному миру финансов, в котором большинство национальных валют держится исключительно на доверии населения. То есть их ценность определяется не реальной пользой или подкреплением каким-то физическим «благом», а зиждется исключительно на общенациональной «Вере».
Многие относились к биткоину аналогично, как и к другим мировым валютам, то есть, полагая, что его ценность основывается целиком и полностью на нашем доверии к нему, а не определенном резерве, в то время как золото имеет свою внутреннюю ценность по объективным причинам: используется в производстве и ювелирной промышленности.
Однако вернемся в конец 19 века к трудам Уильяма Стэнли Джевонса, Леона Вальраса и Карла Менгера, которые говорят, что понятие ценности очень субъективно, и что оно зависит во многом от нашего восприятия, имеет ли объект материальную форму или нет, и как он может помочь нам в достижении наших целей. Более того, данное восприятие ценности отдельных объектов меняется со временем и в зависимости от окружающих условий.
Золото может быть для нас очень ценным, однако если мы умираем от жажды в пустыне, то стакан воды будет цениться нами на порядки выше, чем все золото в мире. Вспоминается известная фраза Ричарда III из пьесы Уильяма Шекспира: «Коня, коня, полцарства за коня!».
Ценность товара определяется двумя факторами: это его дефицит (ограниченность) и полезность. И совершенно неважно, чего эти аспекты касаются: велосипед, радость филателиста от новой марки или азарт игрока во время ставки при игре в рулетку. Самое тривиальное понятие «удобства» уже создает спрос на технологию, которая автоматически приобретает экономическую ценность и целесообразность.
А что же тогда с внутренней стоимостью? Как говорит английский политик и академик Энох Пауэлл: «Если люди что-то ценят, то у этого есть ценность, если не ценят – то нет. Внутренние свойства ни причем».
Государственная валюта имеет функцию оплаты налогов. И все расчеты на территории страны происходят только в национальной валюте, что создает у всего населения иллюзию полезности, и в ее ценности не сомневаются.