Представляем вашему вниманию третью публикацию из цикла Future of Money онлайн-издания Quartz, в котором пять экспертов описывают своё видение финансовых систем. В этой статье Майя Вуйнинович размышляет о сущности сегодняшних взаимоотношений в экономике и перспективах токенов.
За историю человечества мы научились наделять ценностью практически всё что угодно: рис, ракушки, даже сигареты в тюрьмах. Ни одна из этих вещей не относится к деньгам в том смысле, в каком мы их привыкли видеть — цифры на банковских счетах и банкноты, которые дают нам правительства. Фиатные деньги имеют ценность только потому, что один центральный орган решил, что они будут иметь ценность, а затем построил вокруг этой ценности целую систему.
Но если фиатная валюта имеет ценность только потому, что так сказало правительство, то что же мы действительно ценим? Если бы мы освободили себя от центральных банков, как изменилась бы психология, которая стоит за деньгами?
В обществе есть сильная эмоциональная связь с физическими деньгами и потреблением, которое стимулирует расходы. Целому поколению людей на протяжении всей жизни говорили сдавать заработанные своим трудом деньги в банки. В обмен на это банки заверяли, что всё будет в порядке, потому что они заинтересованы в том, чтобы зарабатывать на этих вложениях. Тем не менее процентная ставка в долгосрочной перспективе находится где-то возле нуля, и в сочетании с инфляцией покупательная способность денег стабильно снижается. Кроме того, есть те, кто не может участвовать даже в такой экономике. Согласно данным Всемирного банка, только 47% людей в странах с низким и средним уровнем дохода имеют банковские счета.
Наша сегодняшняя финансовая система работает на долгах, и большинство «новых денег» создаётся за счёт займа других средств. Другими словами, мы пытаемся создать непрекращающийся экономический рост с помощью инфляционных валют, опираясь только на долг (в свою очередь большинство криптовалют по своей природе дефляционны).
Со временем правительства и центральные банки будут укреплять контроль над населением. В ответ граждане будут пытаться найти способы обмениваться ценностями друг с другом без вмешательства правительств. С каждым днём растёт неравенство между богатыми и бедными (вместе с количеством последних).
Эти люди оказались в невыгодном положении в нынешней системе и поэтому не могут ей доверять. Эти люди не будут зарабатывать достаточно денег и покупать товары и услуги, которые находятся вне их финансовых возможностей. Поэтому они будут искать другие способы обмена.
Именно здесь и возникает понятие токенов.
Экономика токенов набирает популярность. Токены представляют собой конкретный актив на блокчейне. Они менее сложны, чем такие криптовалюты, как биткоин и эфир, потому что вам нужно лишь немного изменить открытый код, а не создавать блокчейн с нуля. Что ещё более важно, токены не должны считаться валютами, чтобы обладать ценностью: любой реальный актив — картина, дом, бриллиант — может быть обозначен и продан с низкой комиссией за транзакцию в очень короткий промежуток времени.
Программируемые токены могут в конечном итоге управлять программируемыми экономиками, где общества и компании создают свои собственные токены, вкладывая в них свою ценность.
В каком-то смысле мы возвращаемся в прошлое. Глобальная финансовая система начиналась с бартера, и теперь мы начинаем применять его оцифрованный аналог. Эти токены — словно рис, ракушки и сигареты прошлого; им не обязательно иметь ценность, определённую каким-то центральным объектом, их можно просто использовать в конкретных формах торговли.
Чтобы иметь ценность, нет необходимости иметь классический ценник: есть много других товаров и услуг, которые столь же ценны, как деньги, если не больше. Нам нужно назначить ценность целому набору понятий.
Наше отношение к деньгам нездорово. Экономика токенов может это исправить.
Читайте также: Будущее денег, часть 1: Сооснователь эфириума развенчивает массовые заблуждения
Будущее денег, часть 2: Наши данные — это валюта будущего
