Хотя нынешний год объявлен в Кыргызстане Годом цифровизации, о которой постоянно говорят все чиновники, эксперты считают, что на деле власти препятствуют ей, запрещая оборот криптовалют и майнинг.
Показательным примером служит эпизод, о котором недавно писал coinspot.io, когда в Бишкеке была выявлена крупная майнинг-ферма. Согласно заявлению Государственной службы по борьбе с экономическими преступлениями (ГСБЭП), ферма потребляла объём электричества, сопоставимый с таковым для нескольких районов столицы. При этом следует отметить, что майнеры не воровали электроэнергию, но законно её покупали у местных компаний «Электрические станции» и ОАО «НЭСК».
Закон в Кыргызстане никак не регулирует майнинг, а всё, что не запрещено, теоретически, разрешено. Тем не менее, владельцев фермы обвинили сразу по трём статьям местного УК: 232 «Уклонение от уплаты налогов с организаций», 230 «Уклонение от уплаты таможенных платежей» и 215 «Легализация (отмывание) преступных доходов» УК КР.
ГСБЭП заявила, что государству был нанесён ущерб на 183 млн сомов, из-за недополученных бюджетом налогов. Больше того, в связи с этим инцидентом ведомство сделало громкое заявление:
«Производство и обращение криптовалют отрицательно влияет на внутренние функции государства в части валютно-финансового регулирования, бюджетного регулирования, обеспечения общественного порядка и национальной безопасности»».
Местные эксперты не согласны с этими голословными обвинениями. Так, председатель Кыргызской ассоциации разработчиков программного обеспечения и услуг Азис Абакиров уверен, что позиция Финансовой полиции, согласно которой майнеры подрывают аж саму государственность республики, абсолютно беспочвенна. Он говорит:
«Такими сообщениями ведомство оказывает медвежью услугу стараниям Минэкономики, Госкомсвязи и Агентства по инвестициям, которые делают большую работу по привлечению инвесторов».
С ним согласен политолог, выпускник японского университета Кобе Даниель Кадырбеков. Он полагает:
«Если государство хочет, чтобы не было ущерба бюджету, гражданам и вообще экономике, то должно отрегулировать законодательство в данной сфере. Если в Кыргызстане не принят закон по деятельности майнинг-компаний, то на каком основании заявляют о незаконной деятельности вышеуказанной компании? Что не запрещено законом, то разрешено. Такова логика юриспруденции.
Кроме того, Финполиция заявляет о беспошлинном ввозе оборудования для данной фермы. Необходимо выявить, чья здесь вина: таможни или предпринимателей. Дело в том, что предприниматели заинтересованы в снижении расходов и повышении доходов. Поэтому необходимо установить, имеется здесь какая-то вина Таможенной или Налоговой службы. Думаю, что предъявлять обвинение предпринимателям некооректно.
В Кыргызстане отсутствует закон, регулирующий деятельность майнинг-компаний. Ведь криптовалюта – только развивающееся вне традиционной банковской системы высокотехнологическое направление деятельности. А наши законы устарели, не могут угнаться за каждодневным развитием».
Независимый эксперт Эрмек Ниязов считает, что государство должно начать зарабатывать на майнерах, а не репрессировать их:
«Я считаю, что Кыргызстан может заработать хорошие деньги на продаже электроэнергии майнерам. Подобный опыт успешно применяется в Грузии, Беларуси и России. Всё, что нужно – выделить их в отдельную категорию потребителей и установить справедливый тариф. Таким образом государство получит миллионы в бюджет».
В прошлом Нацбанк Кыргызстана заявлял о больших рисках, связанных с криптовалютой. Политолог Даниель Кадырбеков комментирует:
«Наш Национальный банк заявлял, что криптовалюта идёт вразрез денежной политике, но я считаю, что это отставание от технологий, незнание своих функций. Безусловно, криптовалюта является одним из видов предпринимательства. Ее надо воспринимать как законный вид бизнеса, как ту же торговлю или сферу услуг. Многие страны работают с криптовалютой, и на неё там высокий спрос. И для бюджета страны будет лучше, если наши граждане, предприниматели будут делать деньги на криптовалюте».
В связи с вышеупомянутым закрытием майнинг-фермы в Бишкеке Финансовая полиция заявила о «потреблении сверхнормы электроэнергии», однако Кадырбеков находит это обвинение абсурдным:
«Я не понимаю обвинений Финпола в излишнем потреблении электроэнергии. На всё имеется квота или лимит. Мы же не живем в Северной Корее или в Советском Союзе. Неправильно выставлять обвинение, если предприниматель платит за используемую энергию по тарифу. Пусть платит деньги и потребляет, сколько требуется – 20, 30, 100 мегаватт. Наше правительство и распределительные компании, наоборот, должны быть рады, потому что энергосектор убыточный, из бюджета ежегодно субсидируется миллиардами сомов. Поэтому можно сказать, что в Финполе, правительстве сидят люди, не понимающие новых экономических реалий».
Оценивая доходность и риски криптовалютного сектора в целом, Кадырбеков отметил:
«Риски криптовалюта несет только крупным монополистам. Например, крупные финансовые компании, такие как Goldman Sachs, JPMorgan, Deutsche Bank или японский банк Mitsubishi, работают в традиционной финансовой банковской системе. Для таких крупных монополистов криптовалюта на определённом уровне несёт какую-то угрозу, потому что является направлением демократизации платежей и финансовой системы. Ведь граждане не будут привязаны к услугам монополистов, а смогут использовать свои деньги либеральным путем как платеж. Поэтому считаю, что для предпринимателей угрозы криптовалюта не несет. В то же время есть выступающие против со стороны крупных финансовых институтов. К примеру, в Японии более 150 компаний заинтересованы в получении лицензии по работе с криптовалютой, открывают офисы, развивают блокчейн-систему, инвестиции вкладывают крупнейшие компании, работающие на глобальном уровне. Поэтому и в нашем государстве никакой угрозы от криптовалюты нет».
Пока же Киргизия сама лишает себя крупных поступлений в бюджет. Сегодня майнинг-фермы оплачивают электричество по промышленному тарифу – 1,97 сома за киловатт. Один крупный центр майнинга потребляет до 7 мегаватт в месяц. По нынешним тарифам это 13 790 000 сомов – значительная сумма. Однако государство, запрещая майнинг, по-прежнему остаётся с бюджетной дырой.
